В мире животных, или чем русская рыба отличается от польской

Автор сегодняшнего поста – Саша Рачёва, студентка 4-го курса факультета филологии и журналистики ИГУ. Она обязательно ответит на ваши вопросы и комментарии.

Лингвисты очень любят повторять, что каждый народ видит мир через призму своего языка. И на животных, живущих ли в нашей квартире, обитающих ли на Мадагаскаре, мы тоже привыкли смотреть через эту же призму. А возьмешь призму чужого языка (здесь речь пойдёт про польскую) – и увидишь, что различные признаки, которые, как говорящим по-русски кажется, присущи тому или иному представителю фауны, иногда очень сильно отличаются от характеристик, которыми наделено это животное в другой национальной языковой картине. Положишь чужую призму, вздохнёшь и подумаешь: а чего это и у нас, и у поляков считается, что лиса – самый хитрый зверь (chytry lis), а лев – самый смелый (odważny jak lew)? Ведь в реальности волк или медведь, например, могут быть гораздо изобретательнее лисицы, и никто пока не доказал, что тигр трусливее льва.

А уж то, что бедная свинья совсем не свинья, зоологи доказали давно. Но мы по-прежнему говорим, что дети пришли домой грязные как свиньи, а потом ещё и насвинячили. И поляки скажут, что syn je jak prosię, a po podróży on jest brudny jak świnia (сын ест как поросёнок, а после прогулки он грязный как свинья). Подобные представления, часто никак не мотивированные внеязыковой реальностью, но воплощающие принятую в данном языковом коллективе оценку соответствующего предмета или факта действительности, называются коннотацией. 

Коннотация содержится в прямом значении слова, но материализуется в переносных значениях, метафорах, сравнениях, фразеологизмах и производных словах. Например, представление о кукушке как о нерадивой матери, подбрасывающей своих детей кому только можно, реализовалось в метафорическом значении слова кукушка в русском языке и в устойчивом словосочетании kukułcze jajo (яйцо кукушки, то есть подкинутый младенец) в польском. 

Конечно, в польском языке существует множество фразеологизмов и сравнений, связанных с животными, которые вызовут у русского удивление. Например, представление о рыбе как о существе молчаливом в русском языке вполне объяснимо, но как мотивировать устойчивое сравнение zdrowy jak ryba (здоровый как рыба)? И почему коза для них глупое животное (wysoki jak brzoza, glupi jak koza – высокий как берёза, глупый как коза), а выпь – пьяница (spić się jak bąk – напиться как выпь)? И почему в русском белая ворона – это фразеологизм, выражающий отрицательную оценку положения человека, резко отличающегося чем-либо от окружающих его людей, а в польском biały kruk (белый ворон) – это какой-либо очень редкий предмет, чаще всего книга (в данном случае вещь оценивается положительно)? 

Тайна сия велика, и вряд ли когда-либо найдутся исчерпывающие объяснения для всех коннотаций в любом языке. И, как по мне, так это повод для неисчислимых радостных удивлений на тему «Сколько всего мы знаем, сами того не зная». Но если вам от всего вышеизложенного вдруг стало грустно, то Pan / Pani może popłakać… jak bóbr (вы можете поплакать как бобр).